Право учить. Работа над ошибками - Страница 60

— Что ещё? — Кузен настороженно оглянулся на полпути к двери.

— Можно я посмотрю, как всё будет происходить?

— Смотри, — следует великодушное разрешение. — Только будь любезен, сними эту паскудную Вуаль!

— Можешь не стараться прожечь во мне дырку ненавидящим взглядом, я к сим злодействам рук не прикладывал.

Киан промолчал, хотя коротко дёрнувшиеся губы готовы были произнести: «Оно и видно, что не прикладывал».

Куль, обёрнутый сетью — вот на что походил сейчас законный и последний живущий на свете хозяин Кер-Эллида. Радовало наличие густой шерсти: если бы волк получился плешивым, пришлось бы смотреть, как плетёные нити ловчей сети уходят прямо в плоть, и поверьте, подобное зрелище вполне способно лишить аппетита на денёк-другой.

Слуга кузена присел на корточки рядом с молодым оборотнем, стараясь сохранять на лице привычную угрюмую гримасу, однако уголки губ направляющего с каждым вдохом смягчались, не приближаясь к улыбке, а успешно теряя строгость, и вокруг серо-жёлтых глаз начала проступать сеточка добрых морщин. Именно этого метаморфа я боялся в детстве, как огня? Да он во сто крат ласковее моего знакомого шадд’а-рафа! И как раньше-то не замечал?..

Нирмун вздрогнул, одновременно отдёргивая морду от руки Киана и рассчитывая на обратном движении впиться клыками в незащищённую плоть, но старый оборотень, как ему и было положено, угадал намерения молодого и обидно шлёпнул по носу:

— Не дури. Не надо.

И всё. Больше не прозвучало никаких слов. Ни успокаивающих, ни уверяющих в отсутствии опасности, ни обещающих скорое избавление от мучений. Широкая жёсткая ладонь легла на серую шёрстку волчьего лба, и болезненно блестящие глаза облегчённо сощурились. Направляющий начал свою работу.

В большинстве случаев метаморфы знают, как и что нужно делать при наступлении времени и надобности Обращения, но далеко не каждый сможет хоть вкратце описать механику изменений, а уж тем более, своё участие в них. И впервые обернувшийся малыш, и его опытный родитель на ваш вопрос лишь улыбнутся, рассеянно моргнут, пожмут плечами, в лучшем случае сказав: «Моё тело всё сделало само». Так и происходит в реальности, потому что сотни поколений намертво вписали последовательность действий в память рода, хранящуюся за границами сознания, но бывает, требуется не только позволить плоти «вспомнить», но заставить её поработать осознанно.

Низшие оборотни обладают сразу двумя Кружевами-остовами, по которым течёт Сила и вокруг которых можно сгустить материю на Первом уровне существования, в Пласте реальности, и по собственной воле выбирают одно из них. Но в отличие от найо, способных перетекать по обликам каждый вдох, обычные метаморфы бережнее относятся к своим возможностям, скаредно обращаясь либо человеком, либо зверем на довольно продолжительное время. К тому же опасность непрерывного Обращения именно в том и состоит, что при переходе через определённый количественный рубеж метаморф просто не способен вернуться назад, к постоянству: изменения следуют одно за другим, без остановки, вычерпывая все имеющиеся запасы, пока не наступит полное истощение и смерть. Найо могут позволить себе свободу: оконечные Узлы их Кружев раскрыты, как у Мостов, и легко добывают Силу из окружающего пространства, а прочие оборотни, некогда выбрав ограничение, вынуждены тратить время на накопление необходимого количества Силы. Отсюда и легенды о полнолунии и прочие глупости, подтверждающие простейшую истину: если есть возможность быть скупым и пользоваться чужими услугами, зачем бездумно тратиться? И у нас сейчас луна ещё сохраняет округлые бока, к тому же имеется способный в крайнем случае поделиться своими запасами...

Я вспоминал книжные премудрости. Киан — действовал.

Шерстинки вокруг замершей на волчьем лбу ладони потекли в стороны, растворяясь в мареве теряющего форму пространства: мутно-серое мерцание окутало контуры тела, спелёнатого сетью, и полностью скрыло от неискушённых наблюдателей происходящее волшебство, значит, пора менять Уровни зрения и спускаться пониже, туда, где сплетаются Кружева.

Не изумрудные, как у Мостов, не синие, как у урождённых магами, не белоснежные с жёлтыми вкраплениями, как у обычных существ, не обременённых Силой. Нити оборотней всегда были и будут серебристо-стальными, гладкими и сверкающими, способными отразить... Любое желание их обладателя. Собственно, на этом и построена механика изменения: метаморф наделён могуществом сдвигать скользящие Узлы своего Кружева куда заблагорассудится. Конечно, он не в силах сотворить из двух заложенных природой обликов третий, но в отведённых границах обладает завидными возможностями. А потому многие оборотни похожи друг на друга: следуют традициям, подгоняя и подстраивая свой изначальный вид под бытующие среди племён представления о красоте. Обычно этим грешат женщины, но и мужчины не отстают. А что в итоге? Множество общих черт, по которым распознать оборотня легче лёгкого. Пришлось целым племенам удаляться в малообитаемые местности, вступать во Внешний Круг Стражи, чтобы не дать себя обнаружить. Но отказываться от некогда заведённых устоев никто не собирается: раз предки были чёрноволосы и желтоглазы, то потомки будут стараться сохранять тот же облик. Возможно, в чём-то они и правы, не мне судить. А если учесть, что стремящихся выделиться считают выскочками и всячески не одобряют, зачем нарочно идти против правил? Разумнее и безопаснее быть таким же, как все...

Вот, снова начинаю завидовать. Но никак не могу избавиться от сего вредного чувства, хоть вой и бейся головой о стену! Даже выбирая подчинение правилам, оборотни всё равно ВЫБИРАЮТ, а не принимают неизбежное. Они вольны отказаться — на свой страх и риск, но именно вольны. У меня выбора не было: с момента рождения я нахожусь по другую сторону непреодолимой стены. Кое-как удалось прорубить в ней окошки, но они — самое большее, чего можно ожидать. Дверь не появится никогда. И какой прок мне в моей крови, если самый глупый, бесталанный и неопытный метаморф не задумываясь творит со своей плотью чудеса, а я не могу ни обустроить поудобнее, ни сломать клетку, в которую заключён? Вот уж воистину дракон, как в народных преданиях: сижу в глубокой пещере на куче сокровищ. Приятно сознавать, чем обладаешь, но если нет возможности употребить себе на пользу или для удовлетворения каприза даже самую мелкую монетку, зачем нужны горы золота? Не-за-чем.