Право учить. Работа над ошибками - Страница 24

Итак, женщина была связана необходимостью присматривать за Антреей и происходящими в ней чудесами, в то время как некромант занимался жителями Вэлэссы. Всё же злоумышленников двое... Хорошо это или плохо? С одной стороны, несомненный плюс — разделение врагов по качествам и способностям. Но есть и огромный минус: сразу два направления, с которых могут атаковать. Кого? Меня, конечно же. И если тот, кто потерпел неудачу с западным городом, пока сидит тихо, то на юге ждать у Радужного моря погоды не стали. Должно быть, я сильно разозлил наследницу рода Ра-Гро по женской линии, если получил удар в спину почти сразу же по выезде из Антреи. Возможно, мне не следовало вмешиваться, но... Не жалею. Ни капельки.

Кстати, в случае с некромантом у меня есть небольшое преимущество: я всего лишь был одним из участников спасения, но не самым заметным и не самым главным. Конечно, горожане слышали, что обязаны жизнью некоему Мастеру, но как он выглядит, знают считанные единицы. Что же касается сражения за жизнь Рэйдена, тут уйти в тень не удалось — вляпался по самые уши. Ладно, придётся оставить в памяти зарубку... Сколько у меня есть времени? Допустим, сама женщина не стала ждать гибели шекки, следуя за нами по берегу, а вообще предпочла убраться прочь, подальше от места преступления. Но в Антрее у неё, скорее всего, имеются осведомители, следовательно, как только «Сонья» снова бросит якоря в тамошнем речном порту, тайное станет явным. Дней десять-двенадцать про запас у меня есть, и на том спасибо. К тому же мало шансов, что в этом захолустье мои следы можно будет легко отыскать...

— Ты что здесь выхаживаешь?

А может быть, и крайне легко — вон, кто-то уже нашёл.

Окликнувший и тем самым бесцеремонно прервавший мои размышления голос не был насыщен любезностью, но всё равно следовало повернуться и взглянуть на его обладателя хотя бы для того, чтобы обезопасить себя от нападения с тыла. И разумеется, чтобы удовлетворить любопытство.

Правая ладонь незнакомца лежит на широкой ленте ремня в той близости от рукояти длинного охотничьего ножа, которая не оставляет ни малейшего сомнения: до оружия парень доберётся быстро и ловко. Лоснящаяся на коленях и бёдрах замша штанов усыпана следами поцелуев мокрых веток подлеска, расстёгнутый ворот рубашки обнажает грудь с тёмными колечками волос на смуглой от загара коже и позволяет увидеть странноватое шейное украшение: кожаный шнурок, повязанный на манер удавки со скользящим узлом. Впрочем, содержимое моей поклажи вызвало бы не меньшее удивление и ещё больше вопросов, так что придержу замечания и удивление при себе.

Рослый, поджарый, слишком молодой, чтобы вызывать серьёзные опасения как противник, но недостаточно взрослый, чтобы надеяться на умиротворяющую беседу: лет девятнадцать-двадцать, самый не любимый мной возраст. Помнится, я именно в канун совершеннолетия совершил глупость, за которую в дальнейшем поплатился многими ценными вещами, так что, вспоминая собственную юность, невольно содрогаюсь, видя её отсветы в других.

Волосы, густые, тёмные, с кончиками, словно припорошенными серой пылью, коротко острижены на висках и чёлке, зато упругой волной спадают на спину. Черты ещё не начали обретать тяжеловесность, тёмно-жёлтые глаза по-детски ярки, но вот выражение лица... О таком говорят: сосредоточенное. Брови сдвинуты вместе как раз настолько, чтобы между ними пролегли две вертикальные морщинки, губы и крылья носа напряжены, словно парень занят решением весьма важной задачи каждый вдох своего существования.

Хм, а ведь так и есть! Он же задал мне вопрос, но ответа пока не получил. Не люблю зря заставлять людей беспокоиться:

— Выхаживаю? Если вы ставите вопрос подобным образом, то для точного следования правилам должны были бы спросить не «что», а «кого», ибо всем известно: «выхаживать» — означает помогать живому существу восстановить здоровье, расшатанное душевным или телесным недугом. Не могу сказать, что моя подопечная в данное время чувствует себя дурно, но в самом общем случае...

Парень нахмурился ещё грознее:

— Сильно учёный, так, что ли? За какой харцой ты здесь траву топчешь?

Ах вот, в чём дело! Воистину, речи народа намного образнее и ярче, чем придворные экивоки. А главное, короче и доходчивее: надо было так сразу и спрашивать, а не путать.

— Меня ждут в Кер-Эллиде.

Хотя мой ответ и был ясно расслышан, прошло не менее вдоха, прежде чем незнакомец продолжил беседу, сделав закономерный и ожидаемый ход следующим вопросом:

— Кто ждёт?

И как прикажете отвечать? Правду и ничего кроме правды? Ох, если бы таковая политика всегда приносила необходимые плоды... Но врать тоже не стоит:

— По меньшей мере четыре человека.

Прищуренные жёлтые глаза потребовали уточнений, к которым я, не тратя времени, и приступил:

— Трое молодых людей, прибывших из столицы по приказанию Ректора Академии, дабы осмотреть поместье и доложить о его пригодности для приёма высоких гостей. А также и сам хозяин Кер-Эллида, саньер Лигмун, несомненно, желает познакомиться со мной.

Парень снова смерил меня взглядом, в котором было что угодно, только не вера полученным сведениям, повернулся и быстрым шагом направился прочь, но, как мне почудилось, в сторону, не совсем совпадающую с той, откуда появился.

Занятные манеры. Хотя, вполне возможно, здесь так принято встречать гостей. Но пока я удивлялся, незнакомец резко остановился и рыкнул, не поворачивая головы:

— Ты идёшь?

— Куда?

— К дому. Или соврал насчёт саньера и остального?